Война, ворвавшаяся к нам в минувшем году, многое в жизни изменила. Многие были вынуждены покинуть родной дом, оказавшись беженцами. Беженцами, которых приютила соседняя держава. Довелось испить из этой горькой чаши и Наталье Романовой, которую приютил величественный Санкт-Петербург. В родной Луганск ей удалось приехать всего на несколько дней. Надеяться на встречу было равным надежде на чудо. Ведь желающих увидеться не меньше, чем попасть на приём к английской королеве. И всё же чудо произошло. И даже более, чем ожидалось. Даже небольшое интервью для сайта «Свете тихий» удалось взять. Возможно, оно вышло немного обрывочным. Свой отпечаток наложила и радость встречи, и чаепитие с воспоминаниями о пережитом.

     С воспоминаний о пережитом, о событиях, вынудивших покинуть родной дом и отправиться в далёкий город на Неве, началась и наша беседа:

     – Конечно же, я уезжать не планировала. Но когда в один из страшных дней в Луганске погибло 46 человек (я  дважды в тот день избежала смерти), я поддалась на уговоры российских писателей  уехать в Петербург.

     – Тема войны прошлась по всем нам, по нашему творчеству красной строкой. Я уже как-то отмечал, что стихи стали звучать по-другому. Вот, например, очень хорошее ваше стихотворение о покинутом городе. В стихах появились новые нотки, которых раньше, до войны, не было.

     – Конечно, потому что раньше не ценился так дом, не ценился так родной город. Всё познаётся в сравнении, и эти трагические события показали, что всё обстоит иначе, что те вещи, которые мы мало ценим, на самом деле наибольшую ценность и представляют.

     – А как Вас встретил литературный Петербург?

     – Литературный как раз очень хорошо. Собственно, меня и пригласили пожить на писательских дачах в Комарово те писатели, которые читали мои стихи в Интернете, которые читали мои мини-репортажи о событиях в Луганске на страничке в Фейсбуке. Я летом жила в Комарово, а затем с осени, когда похолодало, уехала в Петербург, устроилась на работу, и сразу так получилось, что влилась в писательскую жизнь петербургскую. Меня очень хорошо приняли в Доме писателя. У них очень много мероприятий постоянно проходит, просто бурлит литературная жизнь. В конце 2014-го года я получила литературную премию «Молодой Петербург».

     – Это очень приятно и радостно нам тоже, тем более, что Вы – наш человек, участник нашего литературного объединения «Свете тихий». И такой вопрос: в Петербурге не скучали по нашему ЛИТО?

     –  Тосковала, конечно, по нашему православному литературному объединению, по нашим чаепитиям замечательным, беседам интереснейшим, по нашим батюшкам любимым. Очень скучала, очень хотелось встретиться, но физически это было невозможно: слишком далеко Петербург находится, нельзя было приехать, к сожалению. По дому очень тосковала…

     – Продолжая тему Петербурга… Храмы, святыни...Обычно, если я бываю в другом городе, мне больше всего хочется побывать там: посетить все храмы, святыни города…

     – Чудесным образом так получалось, что святые (они же все живые, и они с нами всегда) приглашали в те места, где их мощи обитают… Вот, например, я не знала, что в Петербурге есть монастырь Иоанна Кронштадтского. К стыду своему, я об этом не знала. Даже когда смотрела справочник со святынями Петербурга, я не видела там этого монастыря почему-то. Совершенно случайно как-то заблудилась в городе и попала в этот монастырь. А до этого я читала акафист Иоанну Кронштадтскому. Было удивительно, что отец Иоанн таким чудным образом меня в гости к себе пригласил.

      Бывала, конечно, и в Александро-Невской Лавре. Так получилось, что я жила рядом с Лаврой первые свои дни в Петербурге. Бывала в Новодевичьем монастыре. Конечно же, посещала святыни.

      В Александро-Невской Лавре, в мой приезд, который состоялся в 2011 году, у меня была «слуховая галлюцинация». Мы с сестрой были на кладбище Александро-Невской Лавры, и я услышала голос, который закричал: «Наталья, солдаты идут!». Я спросила у сестры, не слышала ли она этот голос. Она сказала, что ничего не слышала. И вот, спустя три года, получилось так, что солдаты пришли стрелять по Луганску. И потом уже, когда я как беженка посетила Александро-Невскую Лавру, я поняла, к чему была эта фраза. Тогда, в 2011-м, войны ничего не предвещало…

     Вот такой даже мистический случай был…

     – Опять мы к теме наших событий возвращаемся…

     – Тема войны – она актуальна, к  несчастью, по-прежнему. Война продолжается.

     – Даст Бог, она закончится скоро …

     – Будем надеяться на Божью милость. В любом случае, мы получили то, что заслуживали, наверное, по грехам нашим. И я наблюдаю, что некое очищение всё же произошло в духовном плане, как ни прискорбно это осознавать, но Божия правда гораздо шире и глубже, чем наше представление о мире. К несчастью, человек так устроен, что именно такие трагические события очищают. Именно тогда, когда плохо, когда человек погружается в неблагополучие, мягко сказать, он задумывается над смыслом жизни, над своим духовным обликом. И это заметно в Луганске. Я пообщалась с луганчанами, –  это очень заметно. Очищение произошло. Стараюсь видеть положительное хоть что-то. Страшно такие слова произносить, но, наверное, катарсис – это вот и есть то положительное, что нам было послано.

     – У нас почему-то мало задумываются, очень редко, о том, что наш личный грех может вылиться именно в такие события, которые сейчас и происходят. Обычно всегда ищут виновных на стороне. «Они плохие». «Те-то такие-сякие…»

     – Нет, безусловно, мы получили по своим грехам то, что заслужили. Наверное, необходимость была такая.  Если говорить о противостоянии русского и американского мира, скажем так, то это была неизбежность. Дай Бог, чтобы это были не последние дни человечества, чтобы у нас было время покаяться, чтобы было время очиститься, и, может быть, получили бы ещё несколько столетий жизни…

      – Ближайшие творческие планы какие-то есть?

     – В Петербурге после пережитых событий я начала писать прозу. До этого писала исключительно стихи. Но уже, видимо, пришло время. Мне 33 года, такой значимый возраст, когда есть уже, что осмыслить. В самых ближайших планах – повесть под названием «Беженцы». Пока черновое название, может быть, оно изменится. Хотелось бы описать пережитый опыт. Не столько для презентации моей личной судьбы, сколько для того, чтобы показать страдания тех людей, которые бежали. Ведь судьбы поломались, и очень много трагических случаев было не только у тех, кто остался в Луганске, но и у тех, кого постигла участь беженца. Сколько им пришлось пережить – тоже нужно знать. Хотелось бы рассказать об этом.

     – Вот тему затронули беженцев. Как вообще в России отношение к тем, кто покинул родные места, вынужден был покинуть из-за войны…

     –  Отношение со стороны людей большей частью сочувственное. Мне очень многие люди помогали. Начиная со сбора ложек, вилок, которых не было совсем, мелочей каких-то, и заканчивая моральной поддержкой. Хотя, люди, конечно, разные повсюду: и в Украине, и у нас, и в России; но в основном сочувственное отношение. Что касается государства и государственной политики России, то, конечно, очень много негативных моментов в плане легализации.

     – Но, при этом же, в средствах массовой информации говорят наоборот; и декларируют, что, дескать, помогаем. И такие красочные статьи выходят о помощи…

     – Конечно, помогают, но в законодательном плане очень много недоработок. Очень трудно там пребывать на законных основаниях. Не столько трудно найти ночлег, не столько трудно заработать на хлеб, сколько трудно легализоваться, просто оформить документы.

     – В одном из ваших недавних интервью эта тема прозвучала. О личных проблемах, с этим связанных.

     – Да, это всё очень тяжело. У меня сейчас есть временное убежище в России до июля месяца. Год ещё я могу там находиться, в Петербурге. А по истечении этого срока не знаю, что меня ждёт дальше,  смогу ли остаться, поскольку разрешение на временное проживание пока не представляется возможным получить.

     – Будем надеяться на лучшее. Господь управит.

     – Да, если на то будет Божья воля, то вернусь в Луганск. Я не думаю, что это будет худший сценарий, чем жизнь в Петербурге. Как Господу будет угодно, так и будет.

     – Вопрос по самому Петербургу. Это город любимого писателя, Достоевского. Мы знаем, что диссертация была написана по творчеству Фёдора Михайловича. Ассоциации и впечатления от Петербурга, именно «Петербург как город Достоевского». Что-то такое есть?

     – Да, поэтому мне и хочется там остаться, потому что это город, пропитанный духом Достоевского. Какие-то места прохожу…  Вот я знаю, что это – домик старушки-процентщицы. Это – мост, на котором стоял Достоевский, на котором ему было видение на Неве, когда он переосмыслил своё мировоззрение. Со стороны Достоевского меня город принял полностью. Это мой город. Вот говорят, что очень тяжело переносить там осень, особенно позднюю, когда хмурится небо над Петербургом, у многих депрессия начинается. Мрачное мироощущение, которое видится, безусловно, в книгах Достоевского, мне понятно, даже одиночество приятно в некотором смысле в том плане, что есть время задуматься, переосмыслить что-то, написать о чём-то. Для писателя этот город идеальный. Фантастический, как говорил Достоевский. Самый фантастический город мира. Это правда, самый красивый, самый фантастический! Что-то мистическое в нём есть. Многие вещи, о которых писал Достоевский, я ощутила там. Допустим, там очень много сумасшедших встречается. Я когда читала романы Достоевского, думала, что он преувеличивает. Но, видимо, это Нева так влияет… Я не знаю, что там такое есть, что много сумасшедших довелось встречать. Или каких-то героев Достоевского. Прямо типы его. Когда я в Луганске читала романы, я думала, что он художественно всё-таки в обрисовке этих типов преувеличивал. На самом деле, нет. Это петербуржские такие характеры, просто другие люди. Встречала живых Мармеладова, Голядкина и многих других.

     – А какие ещё впечатления от Петербурга?

     – Духовные, наверное, прежде всего. Конечно, очень запомнилось Причастие, Святое Причастие во Владимирском соборе, в том соборе, где ещё молился Достоевский, любил его посещать. Это случилось через неделю после Пасхи. А потом был Крестный ход. Впечатление незабываемое! Было очень много народа. До этого мало получалось посещать храм Божий, потому что очень много суеты было, борьбы за выживание, так сказать. И вот этот ход вернул  меня к Жизни, к истинной жизни, вывел из суеты. Впечатления были потрясающие!

     А ещё одно из важнейших впечатлений – это День Победы и шествие «Бессмертный полк». Когда толпы людей вышли на улицы, на Невский проспект. Если не ошибаюсь, около трёхсот тысяч человек там было. И я тоже пришла с портретами своих дедушек, которые сражались в Великую Отечественную войну, сражались с  фашизмом; и стала  в этот «Бессмертный полк». И действительно, было единение мёртвых с живыми, мёртвые стали вместе с живыми. Раздавалось раскатистое «Ура!», которое настолько объединило народ, что там, в толпе, почувствовалась вся мощь России, окрепла вера в то, что Россия и вообще Русский мир восторжествует в результате. Правда христианская, правда православная, нашего православного народа всё-таки на земле восторжествует! Вот  такая была вера твёрдая в это.

     – Дай Бог, чтоб она восторжествовала.

     – Дай Бог.  Надеюсь, ещё не последний раз с вами увидеться. Возможно, и вернусь в Луганск. Посмотрим, как Господу будет угодно. Пути Господни не исповедимы, и то, что в моей жизни происходило, это многажды подтверждает. Буду приезжать.

     – Хотелось бы, чтобы и на наших встречах побывали. К сожалению, в этот раз не получится.

     – К сожалению, не получится. Но я с вами, в любом случае. Слежу за вашими встречами. Вот Светлана Тишкина постоянно выкладывает фотографии, а Вы пишете описание встреч. С удовольствием читаю и присутствую с вами всегда. Но, дай Бог, ещё физически поприсутствовать. Будем надеяться, что встретимся.

     – Дай Бог, чтобы всё это произошло.

     – Мира, главное, вам. Чтобы я уже приехала в следующий раз после оглашения победы, чтобы уже не стреляли здесь, чтобы жизнь налаживалась, и было больше Радости!

     – Спаси Господи.

Источник: http://pravlitlug.ru/index.php/publitsistika1/item/2972-beseda-s-natalej-romanovoj